Конец марта 1997 г. Хогвартс успешно отбил нападения Пожирателей смерти, потеряв не так много людей, как могло быть. Многие студенты и преподавали проходят лечение в Больничном Крыле и в больнице св. Мунго. Пожирателям смерти удалось скрыться, но оборотням повезло не так сильно - большинство из них были убиты. В Хогвартсе объявлен трехдневный траур.
Конец марта 1997 г. К расследованию о гибели Эммелины Вэнс и Амелии Боунс подключаются члены Ордена Феникса в лице Нимфадоры Тонкс и Билла Уизли. Благодаря найденным записям Вэнс становится ясно, что Вэнс и Боунс на самом деле не погибли, а погружены в загадочную магическую кому. Тела отправлены в больницу св. Мунго, где целители пытаются разбудить женщин.
Конец марта 1997 г. После нападения на Хогвартс Руфус Скримджер усилил охрану Министерства магии, банка Гринготтс и больницы св. Мунго, как возможные следующие цели для нападения. Авроры, участвующие в отражении атаки на замок представлены к наградам. Министерство назначило серьезные вознаграждения за любые сведения, связанные с преступной деятельностью, беглыми пожирателями смерти и местонахождением Темного Лорда.
Приглашаем всех желающих принять участие в праздновании Белтейна на первой в истории магической ярмарке в Хогсмиде!
Вы можете найти партнера для игры, посмотреть возможности для игры.
Hogwarts|Parallel Worlds |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Hogwarts|Parallel Worlds » Маховик времени » С полуслова [05.08.1990]
С полуслова
Alois & Pansy Parkinson
Время: 5 августа 1990, вечер
Место: семейное поместье, гардеробная
Алойз выбирает Пэнси наряд для очередного приема, устроенного Элоизой.
В этот вечер Пэнси не в меру любопытна, а Алойз - не в меру откровенен.
Отредактировано Pansy Parkinson (2017-03-05 16:19:36)
[NIC]Alois Parkinson[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/t9hAM.jpg[/AVA]
Алойз не спеша спускался по парадной лестнице поместья Паркинсонов. Спешить, собственно, ему было незачем: до очередного званого ужина, организованного по инициативе матери, было еще три часа. Это свободное время можно было использовать в свое удовольствие. Нужно было уладить одно-единственное дело: найти свою младшую сестру и подобрать ей подобающий наряд. Впрочем, Алойз не возражал, так как проводить время в компании Пэнси ему было приятно. Да и возня с подбором одежды и украшений была для него не божеским наказанием, как для большинства представителей сильного пола, а хобби и способом поднять себе настроение.
- Если бы это было возможно, я бы послал всю политику куда подальше, просто стал бы стилистом, открыл небольшой салон модной одежды и жил бы себе припеваючи, - едва слышно, почти беззвучно пробормотал Алойз себе под нос, но тут же спустился с небес на грешную землю. - Жаль только, что этому вряд ли суждено сбыться.
Он считал, что судьба сыграла с ним злую шутку, сделав его старшим сыном и наследником семьи Паркинсон. Да, это было престижно, и множество юношей его возраста были бы не прочь оказаться на его месте, но и ответственности было больше. С младших детей аристократических семей спрос был меньше - они могли посвятить свою жизнь любимому делу и жить в свое удовольствие, пользуясь деньгами и связями семьи. Младшим детям не надо было проводить так много времени за учебой, не приходилось представлять свою семью на деловых переговорах, праздниках и благотворительных мероприятиях, не было необходимости заботиться о финансах семьи и ее статусе.
И, что немаловажно, им не приходилось выслуживаться перед Пожирателями, чтобы получать деньги и влияние...
После шестого курса Алойз был введен в курс дела относительно взаимоотношений Паркинсонов с Пожирателями Смерти и, более того, обязан был присутствовать на переговорах с приспешниками Темного Лорда. Не раз и не два Ал был вынужден встречаться с Пожирателями, чтобы подтверждать условия сотрудничества, вести обмен информацией, а также артефактами.
Алу такое положение дел было не по душе. Не таким он видел путь, которым должна идти элита магического сообщества. Элита должна поддерживать порядок в обществе, быть одним из гарантов его стабильности, а не потворствовать тем, кто желает разрушить существующий миропорядок и посеять хаос. Да и сама по себе идея бизнеса, построенного на чужой крови, лицемерии, страхе и шантаже, была противна Алойзу. Такой бизнес не приносил молодому Паркинсону счастья и чувства морального удовлетворения.
Его не покидало ощущение, что он связан по рукам и ногам. Все то, что он должен делать, как он должен вести себя с другими и с кем именно общаться - все это было определено заранее и без его личного участия. Ослушаться и разрушить сложившийся стереотип было неприемлемо.
Пойти против сложившейся системы и в открытую начать с ней бороться? Звучит героически, но на деле попахивает суицидом. Аристократы, сотрудничающие с Пожирателями, имели довольно обширный способ воздействия на него - от Империуса и одурманивающих зелий до подсыпанного в еду яда. А Алойзу все же еще хотелось пожить, причем пожить, будучи в здравом уме и твердой памяти.
Именно поэтому у него очень быстро созрела мысль о побеге. Об уходе из семьи и попытке начать жизнь с чистого листа. Он готовился к претворению этой идеи в жизнь долгие годы, с момента своего совершеннолетия. И вот, наконец, его план был близок к завершению. Осталось покончить с последними приготовлениями, и уже вскоре он покинет дом в поисках лучшей жизни.
А пока он должен был продолжать играть роль примерного наследника аристократической семьи. Посещать светские рауты, сопровождать отца на переговорах и ходить на встречи с Пожирателями.
Алойз был терпелив, но иногда и ему мучительно недоставало сил. Ему хотелось поделиться хоть с кем-то своими мыслями, выговориться и найти поддержку, но верных друзей и сторонников, разделявших его идеи, у Ала не было. Приходилось молчать и держать все свои мысли при себе.
Задумавшись об этом всем, Алойз остановился посреди лестницы и оглядел поместье: он бесцельно рассматривал картины, перила, колонны и прочие элементы интерьера, которые он уже видел бесчисленное множество раз.
Отредактировано Alistair Porter (2016-08-05 00:07:07)
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/M0Naw.png[/AVA]
Было сложно подавить зевок при виде очередной громадной декорации, которая под действием магии проплыла через главный вход в центральный холл поместья и встала на свое место рядом с другими похожими штуковинами. Пэнси не могла отделаться от чувства, что уже это где-то видела, и что матушка снова повторяется.
Странно, что никто из гостей даже не намекнул ей о том, что пора заканчивать устраивать приемы в холле с ледяными статуями, изображающими каких-то магических тварей. Чары, наложенные на декорации, к концу события потихоньку сходили на нет, и статуи начинали таять, что, естественно, как правило вело к не самому лучшему заключению банкета. И тем не менее, несмотря ни на что, все оставались типа довольны, Элоиза Паркинсон, мать Пэнси, имела славу типа самой изобретательной светской леди, а на приемы приходила толпа народу - десятки разношерстных волшебников, но обязательно чистокровных и очень знатных, собирались в поместье Паркинсонов, чтобы обсудить вопросы вселенского масштаба или просто разнести в своих кругах очередную сплетню. На младшую Паркинсон они почти не обращали никакого внимания, а потому девочка пришла к выводу, что все они скучные чурбаны и болваны. Несмотря на юный возраст, Пэнси не выносила, когда эти старые сэры и сэрихи смотрели на нее свысока и разговаривали как с совсем несмышленой, ведь это, по ее мнению, было просто непозволительно по отношению к младшей наследнице аристократической семьи. В конце концов, она-то заслуживала от них хотя бы чуточку уважения, а не эти снисходительные улыбки, предназначенные для десятилетней глупой девочки.
В свои десять Пэнси хотела быть взрослее и заметнее, но никто из взрослых этого как будто бы не видел. Отец вел себя так, будто бы его дочь - трехмесячный младенец, которого можно успокоить, просто сунув в руки магических леденец, а мать... Она и не вела себя как мать. Ее поведение было под стать тем старым сухарям, которых она приглашала на свои наискучнейшие приемы с ледяными статуями.
Единственным человеком в этом доме, который признавал Пэнси как личность, являлся Алойз. Девочка чувствовала, что с ней он обращался, как с равной, а не как с дополнением к симпатичному интерьеру древнего особняка.
Кстати, об Алойзе.
Девочка хлопнула себя по лбу.
Он должен подобрать ей наряд к сегодняшнему званому ужину. В связи с этим, они условились встретиться в западном крыле поместья, чтобы оттуда направиться в гардеробную. И в это время Пэнси уже нужно было двигаться к месту встречи, о чем она благополучно забыла, в очередной раз засмотревшись на установку ледяных фигур.
Проклиная длинное домашнее платье, неудобные туфельки, матушку с ее ледяными фигурами и бесчисленное количество ступенек, девочка со всех ног устремилась в нужном направлении маленьким ураганом, сбивая с ног эльфов, тащивших в центральный холл подносы со всякими вкусностями, из-за чего вся еда оказалась на красной ковровой дорожке. Эльфы что-то недовольно пробурчали вслед нерадивой госпоже, но Пэнси их лишь проигнорировала, как, впрочем, и всегда. Ведь так делали все взрослые, значит, это правильно, правда?
Старшего брата младшая Паркинсон нагнала на одной из лестниц, и чуть не сбила того с ног.
-- Ал, Ал, Ал! -- прокричала Пэнси, повиснув на руке у Алойза. -- Прости, я немного опоздала. Помогала эльфам носить подносы, -- улыбнулась она, соврав, не моргнув и глазом, но, стараясь отойти от опасной темы своего опоздания, тут же залепетала:
-- Помнишь, ты мне говорил подумать над цветом платья? Я решила, что темно-зеленый отлично подойдет под цвет моих глаз, к тому же этот цвет очень популярен среди знатных волшебниц. Мне надоели эти кукольно розовые платья, вечно навязываемые матушкой, они отвратительны!
Отредактировано Pansy Parkinson (2016-08-09 18:52:41)
[NIC]Alois Parkinson[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/t9hAM.jpg[/AVA]
От погружения в пучины самоанализа Алойза спасла сестра. Когда в тебя на полном ходу врезается не затормозивший вовремя десятилетний ребенок, о смысле жизни думать как-то не тянет - в этот момент гораздо важнее банально на ногах удержаться. Простой донельзя, зато действенный способ вернуться в реальный мир.
Земля вызывает Алойза, черт возьми.
Что-что там Пэнс говорит? Эльфам она подносы помогала носить? Ал не мог знать, чем в это время занималась сестра, но, зная ее характер и привычки, он уже догадывался, что о "помощи" тут и речи идти не может. Скорее уж наоборот - маленький ураганчик, не смотрящий по сторонам и под ноги, только усложнил домовикам жизнь.
- Ага-ага, только что-то мне подсказывает, что эльфы не догадались, что это ты им так помочь пыталась, - хитро ухмыльнулся Ал, давая, впрочем, понять, что на сестру за опоздание нисколько не сердится.
А теперь пошло самое интересное. С неделю назад он дал сестре что-то вроде "домашнего задания" - маленького такого, но приятного бонуса: Пэнси должна была решить для себя, в каком платье ей бы хотелось быть на званом ужине.
Темно-зеленый? Ал не без гордости признавал, что у его сестры вкус есть. Такой цвет действительно смотрелся бы на ней неплохо.
А уж услышав столь нелестный отзыв о матушкином вкусе, Алойз так вообще умилился. Ему самому стиль Элоизы не по нраву был. Неестественный он был. Какой-то конфетно-сладкий и с кучей перегибов. Огромное количество ненужной лепнины, бантиков, рюшечек и всего такого прочего. Ходили, правда, слухи, что какой-то даме из Министерства, приближенной министра Фаджа, наряды и интерьеры от Элоизы очень нравились, просто до умопомрачения нравились. Кажется, фамилия у этой дамы была Амбридж, но Ал не помнил наверняка. Да и не стремился запомнить.
- Ты только маме не говори, что ее платья противные и кукольно-розовые. Ни к чему ее расстраивать и разубеждать в том, что она является самой главной законодательницей мод во всем Лондоне. Договорились? - фыркнул Алойз, заговорщически подмигивая.
На самом деле Ал уже давно прикинул, какие платья он предложит на выбор сестре. Но ему очень хотелось, чтобы она и сама подумала о том, что ей подойдет. Паркинсон считал, что вкус в одежде можно в той или иной степени развивать. Даже в мире моды были определенные закономерности: какие цвета друг с другом сочетаются, для какой фигуры какая одежда наиболее выигрышна и так далее. Конечно, для того, чтобы быть классным стилистом и изобретать новые дизайнерские ходы, нужно обладать определенным чутьем и творческой жилкой, но обучить основам можно было практически всех. Ну, правда, были запущенные случаи, где просветительская работа была бесполезна, куда ж без этого.
Кроме того, Пэнс вполне могла подкинуть какую-нибудь хорошую идею, которая не пришла Алу в голову. Всякое может быть.
- И какой ты там цвет предложила? Темно-зеленый? Это отличный выбор. Особенно хорошо из оттенков этого цвета на тебе будет смотреться оливковый... А есть ли у тебя какие-то еще варианты? Может быть, тебе хочется какое-нибудь не однотонное платье? И что придумала насчет фасона? Давай-давай, рассказывай, не стесняйся! Я весь во внимании, - ободряюще кивнул сестре Паркинсон-старший.
Увлекательная дискуссия о подводных камнях мира моды продолжается. И Ал, как компетентный и умудренный опытом учитель (слишком пафосно звучит для двадцатилетнего юноши, но разочек можно было и вообразить себя важной шишкой), приготовился слушать ответ своей маленькой ученицы.
А пока от теории следует перейти к практике, ведь от абстрактных рассуждений толку маловато. Настало время выбирать из настоящих платьев, копаться в настоящих тканях и подбирать настоящие аксессуары. Так что самое интересное и захватывающее еще впереди.
Жестом попросив сестру идти за ним следом, Алойз твердым и уверенным шагом направился прямо к гардеробной - той комнате в семейном поместье, где он чувствовал себя полноправным господином. Это его царство, его территория и его святая святых.
Отредактировано Alistair Porter (2016-08-11 11:00:06)
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/M0Naw.png[/AVA]
Судя по всему, брат не заметил ее приближения. Тем не менее, ему удалось быстро скрыть свою рассеянность, но Пэнси к тому моменту успела уже уловить настроение Алойза и понять, что что-то тут не так.
Конечно, Ал не поверил в ее сказки. Пэнси даже и не сомневалась в этом. Однако брат снисходительно относился к поведению своей младшей сестры, и потому редко ворчал на нее за разного рода выходки, в отличие от остальных домочадцев, хотя сам себя вел всегда исключительно положительно, так, что не к чему было даже придраться. Отец гордился им, хотя и ни за что бы не сказал такого Алойзу в лицо. А Пэнси... Нет, она не хотела быть похожей на своего брата, в девчонке уже проклевывалось нечто такое стервозное, явно доставшееся ей в наследство от матушки. И тем не менее, она практически боготворила Алойза. У девочки больше ни с кем не сложилось столь доверительных отношений.
- Конечно, не догадались, - подхватила Пэнс. - Они вообще не очень умные.
Домовики, к слову, в таком же ключе думали о своей молодой госпоже.
Но настало время обсудить вечерний наряд. Ал не раз помогал сестре избежать участи манекена матушки, однако были случаи, когда и он был не в силах что-то сделать. Тогда он мог лишь морально поддерживать Пэнси, которой приходилось на протяжении всего приема умилять своим видом гостей(хотя Пэнс была уверена, что за спиной у нее они едва могли сдержать смех). Благо, сегодня все должно быть иначе.
- Ал, почему бы ей не сказать правду? Уж лучше это сделаем мы, нежели кто-нибудь другой. Нельзя же жить во лжи, - на полном серьезе выдала младшая Паркинсон. Она знала о всех этих взрослых играх на публику, но ей пока было невдомек, зачем это нужно. Ей все же хотелось понять причину этого спектакля, чтобы с чистой душой делать так же, не боясь совершить какую-нибудь глупую оплошность. А вот ее брат точно это все понимал. В представлении Пэнси, он знал обо всем на свете.
Но разговор снова плавно свернул в русло обсуждения платья, и Пэнси призадумалась. Едва ли она размышляла над этой темой так глубоко. Ей хотелось чего-нибудь легкого, воздушного, не сковывающего движения, но в то же время, хотелось выглядеть взрослее, а леди на приемы матушки редко носили такие вот летящие платья. Свои сомнения девочка тут же озвучила брату.
Они наконец-то пришли к своему пункту назначения - гардеробной. Этим словом называли внушительного размера помещение, в котором Паркинсоны хранили свое тряпье. Оного было столь много, что помещение походило на склад, с отсутствием какой-либо систематизации, а неподготовленный человек едва ли нашел бы тут хоть одну стоящую вещь. Удивительно, но у Алойза получалось даже это.
Разбежавшись, Пэнси проскользила по гладкому полу и остановилась аккурат у маленького пуфа, куда и уселась, вытянув ноги. Алойз задержался около какой-то вешалки, и девочка нетерпеливо сложила руки на груди.
- Ал, я стала так редко видеть тебя в поместье, - недовольно сказала она. - Вы постоянно с отцом куда-то уезжаете, а я даже не в курсе куда.
Пэнси было невдомек, как папа с братом могли не возвращаться домой неделями, и при этом не ставить ее, любимую, в известность. А еще малышку до жути раздражало то, как спокойно на это реагировала мать.
- Где вы были на прошлых выходных? Матушка не сказала мне ничего внятного. Если верить ее словам, вы работаете 24/7, а так, я уж точно знаю, не бывает, - и зеленые глаза в упор уставились на Алойза, ожидая каких-либо объяснений.
Отредактировано Pansy Parkinson (2016-08-15 15:06:34)
[NIC]Alois Parkinson[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/t9hAM.jpg[/AVA]
-Ал, почему бы ей не сказать правду? Уж лучше это сделаем мы, нежели кто-нибудь другой. Нельзя же жить во лжи, - эти слова вызвали у Паркинсона-старшего улыбку.
Если бы все было так просто... Есть вещи, о которых говорить не принято. Даже если ты знаешь правду, сказать ее вслух ты не имеешь право. Почему? По довольно простой и идиотской причине - так не принято, это противоречит традициям, это противоречит этикету и тому подобному. Английская аристократия - народ весьма консервативный.
-Ну, понимаешь, Пэнс, - немного подумав, начал Алойз, - Есть то, что взрослым... будет очень неприятно услышать. Как правило, все остальные об этом знают и не поднимают эти темы, чтобы не поставить друг друга в неловкое положение. Да и вообще есть такие люди, которым проще жить по распорядку, без особых изменений, когда все стабильно. И вот для того, чтобы облегчить себе жизнь, эти люди придумали традиции.
Традиции, да. Некоторые из которых появились столь давно, что все давным-давно забыли, для чего это все изначально создавалось.
Но продолжали делать все по указке, не задумываясь о смысле того, что они делают. Это самое отвратительное - когда ты делаешь что-то и даже не понимаешь, ради чего все это.
Ведь просто так принято. Зачем поступать иначе и отклоняться от проторенного пути?
Впрочем, затрагивать эту тему глубоко пока не следовало. Ал относился к своей сестре как к равной, а не как к маленькому несмышленышу, но он понимал, что о чем-то с ней говорить пока еще рано. Когда она чуть-чуть подрастет, то и сама все поймет...
Поэтому он ненавязчиво ушел от темы, напомнив сестре, что надо определиться с платьем.
-Пэнс, если тебе хочется выбрать легкое и воздушное платье, то что тебе мешает это сделать? Если ты чувствуешь себя в нем комфортно, то нет проблем. Облегающих платьев с глубокими вырезами еще наносишься вдоволь, когда станешь постарше, а пока пользуйся возможностью, - Паркинсон-старший ухмыльнулся.
Он быстро просматривал взглядом многочисленные шкафы, полки и вешалки в поисках того, что ему было нужно. И он довольно быстро отыскал платье, приблизительно подходящее под запросы его сестры.
Ну-ка, примерь вот это, - он протянул сестре вешалку с очередным платьем.
Он надеялся, что сможет отвлечь Пэнс от обсуждения неудобных тем. Как бы не так.
-Ал, я стала так редко видеть тебя в поместье...Где вы были на прошлых выходных?
"Если бы я мог сказать тебе правду... но как бы это прозвучало?", - с грустью подумал Алойз.
"Знаешь, сестренка, мы с твоим отцом ходим на сходки с Пожирателями - это такие люди, которые носят маски и убивают людей. А мы помогаем им ради того, чтобы получить привилегии и деньги. Они хотят сделать из всей Великобритании черт знает что, но ты не беспокойся, мы их друзья, ха-ха"
Перевести тему не получится, промолчать или сказать правду - тоже.
Было еще одно обстоятельство.
Алу страсть как хотелось выговориться. Хоть кому-нибудь. Он столько лет молчал, не имея возможности часто рассказывать о своих проблемах и изливать другим людям душу. Держать все в себе было очень сложно.
"Хм... если я буду... аккуратно подбирать слова и о кое-чем умолчу, то все будет нормально?" - Алойз уже хотел отмести эту шальную мысль, но такой вариант казался ему все более и более вероятным.
Помедлив, он сказал:
-Ну, сестренка, ты права, но лишь отчасти. Матушка говорила тебе чистую правду, ведь мы с отцом действительно были сильно заняты все это время... однако мы не только на работе сидели. Мы ходили... на всякие мероприятия. Сама знаешь, нам положено представлять семью на переговорах, на деловых встречах. Просто в последнее время нам стали назначать встречи очень-очень важные люди. Мы просто не можем им отказать, иначе они сильно на нас обидятся. Пусть даже эти приемы... ужасны. Даже похуже, чем званые ужины нашей матушки, поверь.
Он даже не соврал. Переговоры с Пожирателями вполне можно назвать деловыми встречами. Люди и вправду важные... Правда, о том, что будет, если они на Паркинсонов обидятся, Алойз предпочитал не думать.
Отредактировано Alistair Porter (2016-08-28 10:03:31)
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/M0Naw.png[/AVA]
Брат вел сегодня себя очень странно. Девочка сощурила глаза и скривилась, как делала всегда, когда была чем-то недовольна.
- И кому только нужны эти традиции? - это был риторический вопрос, и Пэнси задала его скорее всего себе, а не брату. И все же, ей было пока невдомек - как можно перекладывать на межличностные отношения? Не оттого ли напыщенные дяденьки не перечили матушке, что младшим запрещено перечить старшим? Те, кто выше, тоже бывают неправы, но ведь, если они не исправят свои ошибки вследствие того, что им о них никто ничего не сказал, разве они сами не останутся в дураках?
- Нет, это слишком сложно и непонятно, - немного подумав, важно изрекла Пэнси. Пока ей еще позволяли все - в том числе и фамильярное отношения ко всему(этой привилегией девочка не брезговала пользоваться чаще всего), но раз все взрослые ведут себя иначе, значит, и ей придется под это подстраиваться? Эта мысль сильно огорчала маленькую наследницу семьи Паркинсон. - Неужто, пока я все не пойму, меня не будут воспринимать всерьез? Это так оби-и-идно!
Впрочем, любого ребенка легко отвлечь от нежелательной темы - и хоть Пэнси не всегда поддавалась на подобные уловки взрослых, у Алойза получалось фантастически обернуть мысли девочки совсем в другое русло. Вот так, как сейчас. Ведь Пэнс просто грезила своим новым платьем, и тем, как все ахнут, когда увидят ее, еще совсем недавно малышку, в шикарном наряде. Эта сцена проигрывалась в ее маленькой голове сотни раз, но пока так и оставалась лишь фантазией.
- Я хочу такое платье, в котором все будут воспринимать меня всерьез. Как леди. Не как малолетку, которую стыдно показать на людях оттого, что она даже не может сделать парочку простых па, а как наследницу древнего рода чистокровных волшебников. Вот так я хочу. А удобство... Ведь девушкам им придется жертвовать постоянно ради своих целей, - последнее было целиком и полностью взято из одной из долгих лекций преподавателя по танцам, но это лишь детали. Главное, что звучит красиво, не так ли?
Взяв и крепко прижав к груди заветную ткань, протянутую ей братом, Пэнси удалилась в раздевалку, что располагалась здесь же, в гардеробной. Но уже через пару минут оттуда послышалось жалобное:
- Ал, помоги! У меня пуговица за волосы зацепилась!
На этой ноте и завершился внезапный порыв девочки показать, какая она самостоятельная.
Когда платье было наконец надето и расправлено, Пэнси покрутилась перед зеркалом. Однако ей никак не удавалось сосредоточиться на своем внешнем виде, девочка внимательно смотрела в зеркало, но не на себя, а на брата, силясь разгадать, что твориться у него на уме и что за странные вещи он ей сейчас рассказывает.
Кажется, брат слишком много работает в последнее время... Он стал слишком мнительным и подозрительным. Неужели работа на всех так влияет?
- Важные люди и ужасные приемы... Ничего не понимаю. Зачем на них вообще ходить, если не нравится? - Пэнси расправила несколько складок на платье. - Я понимаю, что мы не можем пропускать матушкины приемы, так как мы ее семья и она может обидеться. Но ведь до этих людей тебе никакого дела нет. Так зачем мучиться? Или эти люди что-то для тебя тоже значат, как и Элоиза? - иногда Пэнси называла мать по имени, чтобы подчеркнуть некую важность, как и в этом случае. Это, впрочем, случалось довольно редко, так как малышке было привычнее ординарное "матушка" или "мама". И оттого вопрос прозвучал еще более странно и совсем неподходяще под еще пока неровно построенную речь десятилетней девочки.
Взгляд маленькой наследницы опустился на ноги. На них были натянуты только белые чулочки, причем на большом пальце правой ноги красовалась большая дырка. Пэнси поспешила скрыть это, чуть оттянув ткань.
- И, братик, может для этого платья найдутся какие-нибудь милые туфли? - пробормотала она, чуть покраснев, но все еще отчаянно стараясь скрыть свое смущение.
Отредактировано Pansy Parkinson (2016-08-30 01:11:53)
[NIC]Alois Parkinson[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/t9hAM.jpg[/AVA]
Неужто, пока я все не пойму, меня не будут воспринимать всерьез? Это так оби-и-идно! - увы, но рано или поздно придется.
Немного позже придется понять, но может, это даже и к лучшему, что позже. Меньше знаешь - крепче спишь, и далеко не всегда любопытство доводит до добра.
Впрочем, не Алойзу было об этом рассуждать - несмотря на тонну отрицательного опыта, любопытство он в себе перебороть или убить на корню так и не смог. Желание собирать все больше информации и совать свой нос куда не следует было слишком сильным. Хотя воспитание, бесспорно, наложило свой отпечаток, заставив Паркинсона быть более осторожным и предусмотрительным в своих действиях.
- Слушай, сильная и независимая женщина, в неудобных облегающих нарядах будешь в свет выходить, когда научишься нормально в них передвигаться. Я как наследник древнего аристократического рода и просто адекватный парень уверяю тебя: вымученная улыбка, походка со скоростью черепахи и неуклюжие движения приносят мало эстетического удовольствия окружающим. Окружающим подавай уверенных в себе девушек, которые самые неудобные в мире наряды могут носить так, будто они ходят в домашнем халате, который нисколько им не мешает, - нравоучительно изрек Ал, помогая Пэнси убрать несчастную пуговицу из волос.
Он не мог рассказать сестре всей правды - пусть это и был единственный человек из его близкой родни, которому он доверял и которого действительно любил.
- Понимаешь, сестренка... Наше отношение к ним не столь важно в данном случае. Важнее, что мы имеем от сотрудничества с ними. Эти люди очень влиятельны. Если бы не их помощь, то у нашей семьи не было бы столько денег и влияния. Это правда очень и очень важные люди, можно сказать, исторические личности. Они любезно согласились оказать нам поддержку, но за это нам приходится платить свою цену. Они, если можно так выразиться, вершат историю, а мы в меру своих возможностей им в этом деле помогаем. Отказать мы им никак не можем, потому что в этом случае станем их врагами. Уж поверь, со своими врагами эти личности не церемонятся, и уж точно не нам с ними тягаться. В лучшем случае мы лишимся только влияния и денег, в худшем - и своих жизней тоже, - Алойз горько усмехнулся, присев на стоявший рядом табурет и обхватив голову руками.
Осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Последние приготовления почти завершены. Осталось буквально пару недель или чуть больше.
А как только все будет готово... ноги его в этом доме больше не будет.
Безусловно, эта мысль позволяла ему не пасть духом окончательно.
А еще давала силы вести себя как обычно и хоть и на время, но примириться с тем, что его окружает. Играть роль примерного сына и безукоризненно исполнять все то, что ему поручали.
- И, братик, может для этого платья найдутся какие-нибудь милые туфли? - голос Пэнси донесся как будто бы откуда-то издалека.
Алойз встрепенулся, словно его внезапно разбудили.
Помотав головой, он поднялся с табурета и задумчиво стал оглядывать полки с обувью.
- Да, Пэнс, не переживай, сейчас найдем тебе отличные туфли. И украшения подберем, и все-все-все. Самые придирчивые модельеры в мире не найдут, к чему придраться, - Ал постарался, чтобы его голос звучал как можно веселее и бодрее.
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/M0Naw.png[/AVA]
Алойз помог Пэнси распутать волосы. Девочка наконец смогла разглядеть свое отражение в зеркале и немного перед ним покрутиться. Результат юной Паркинсон нравился, даже несмотря на то, что это был не совсем тот вариант, который она хотела. Признаваться в том, что платье смотрелось на маленькой девчачьей фигурке изумительно (это же Ал выбирал, что тут удивительного!) тоже просто так не хотелось. Пэнси любила гнуть свою линию, а потому, еще парочку раз покружившись вокруг своей оси, с блеском в глазах наблюдая, как воздушная юбочка то поднимается, то опускается, капризно продолжила:
- Как же я научусь носить подобные наряды, если я их не надевала ни разу? Чтобы овладеть каким-либо мастерством, нужна практика! - важно закончила девочка, и выжидающе посмотрела на брата, наблюдая за его реакцией. Тот в ответ лишь вымученно улыбнулся, и Пэнси вздохнула.
Что же это за такие влиятельные люди, м? Девочка всегда думала, что и ее семья достаточно влиятельна, чтобы заправлять независимо ни от кого своими делами и обеспечивать маленькую наследницу всем, чем она только пожелает. Тирада брата о том, что кто-то может быть сильнее и могущественнее чистокровной аристократической семьи, немного обескураживала, но сломать уже вполне устоявшиеся взгляды ребенка она не могла. Доказательств не хватало.
- Да брось, Ал! - Пэнси подпрыгнула от негодования на месте. Воздушная ткань юбки взлетела вместе с ней. - Вы же сильнее! Я верю, что вы с отцом можете многое, даже горы свернуть! Объединяете силы, бросаете этим псевдо-влиятельным людям вызов, и ба-бах! - девушка изобразила кулачками несколько ударов. - Вот уже никто не сможет вас победить! И ты сможешь не ходить на эти дурацкие встречи, которые так ненавидишь. Надо только не побояться бросить им всем и вся вызов, вот и все!
Заметив, что Алойз ее почти не слушает, Пэнси недовольно топнула ножкой. Ну как же так! Как можно не замечать таких очевидных вещей! Это точно синдром какой-то старческой болезни, которой начинают страдать все взрослые с определенного возраста. Однако, как считала девочка, ее брат такого возраста пока еще не достиг.
Ал, впрочем, быстро перевел тему снова на наряды, и младшая Паркинсон расплылась в улыбке.
- А с какого возраста я смогу надеть туфли на каблуке? Если не обтягивающее платье, то хотя бы это я смогу надеть сегодня, а? В ином случае, буду бунтовать. Вообще босиком пойду, вот.
В любой другой раз брат бы наверно разозлился на сестру за такое поведение, но, что-то подсказывало Пэнси, на это у него в этот момент не было никаких сил.
- Знаешь, матушка не очень умна на советы, но один у нее мне дать все-таки получилось. Дельный очень, кстати. Если тебя что-то беспокоит, просто выброси это из головы. Даже легкомысленность бывает полезно. Подумай серьезно над тем, что я тебе говорю. Если тебя так волнуют эти ужасные влиятельные люди (а я на сто процентов уверена, что они ужасные!), сделай что-нибудь для того, чтобы их ликвидировать. Ты придумаешь, как это сделать! Ты же умный, Ал!
Девочка очень надеялась, что, несмотря ни на что, ей хоть немного удастся подбодрить брата. Он ей подбирает наряд - она ему поднимает настроение. Услуга за услугу, так сказать!
Отредактировано Pansy Parkinson (2017-02-12 14:19:07)
[NIC]Alois Parkinson[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/t9hAM.jpg[/AVA]
Спорить с сестрой было забавно, но зачастую довольно проблематично. Она даже в таком, казалось бы, весьма нежном возрасте мыслила истинно по-женски: если принцессе чего-то захотелось - она это получит, будь то волшебная лампа Аладдина, артефакт за миллионы галеонов или еще чего-нибудь невероятное. На данном этапе ее пожелания были несколько скромнее - получить облегающее платье да выведать секрет брата, но все с чего-то да начинают. Одних лишь доводов разума было мало, чтобы убедить ее отказаться от своих намерений.
А стоило ли от них отказываться?
Эта мысль настойчиво, почти как мания, преследовала Ала на протяжении всего разговора с сестрой.
- Пэнс, учиться надо постепенно, переходя от простого к сложному. Сразу ты не начнешь идеально двигаться на каблуках и в облегающем платье, поэтому пока придется начинать с чего-то поскромнее. Лет через пять поговорим о высоких шпильках и всем прочем, - Паркинсон-старший скорчил рожу и вложил сестре в руки коробку с более подходящей случаю обувью - Со временем дорастешь и будешь носить все, что захочешь. Ну, или почти все, потому что, раз уж ты в аристократической семье родилась, тебе надо, так сказать, не позорить честь семьи.
Можем горы свернуть. Ага, сейчас. Разбежались. Скорее тут свернут нас, причем очень жестко.
Могущество Паркинсонов было весьма шатким и иллюзорным. Попадут в немилость к Темному Лорду - и поминай как звали.
Алойзу не доводилось видеть Волдеморта лично, но и рассказов от других людей ему было достаточно, чтобы понять: самый могущественный мастер Темных искусств ангельским терпением не отличается, равно как и умением прощать ошибки своих подчиненных.
- Даже легкомысленность бывает полезной...
Нельзя, нельзя сейчас было говорить такие слова.
Слишком уж много захочется рассказать такого, чего говорить не следует. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
Или все же можно?..
Все равно уже скоро он покинет этот дом навсегда и начнет новую жизнь, так что отчасти осторожностью вполне можно пренебречь. Вряд ли Пэнси что-то кому-то об этом расскажет, ведь о таком даже взрослые говорят только шепотом.
Даже самые стойкие люди хоть иногда плачут. Даже самые скрытные люди иногда разбалтывают свои тайны, ведь минуты слабости бывают у всех.
Паркинсон вздохнул и начал говорить. Тихо-тихо, а то мало ли, кто мог ходить рядом с гардеробной.
- Мы не сможем ликвидировать этих людей, Пэнс. Уж точно не сейчас. При всем желании. Потому что с Пожирателями смерти такие вещи не работают. Мы сотрудничаем с самыми опасными преступниками во всей Великобритании, сестренка. И мы не можем им ни в чем отказать, ведь за отказ они вполне могут послать в нас Непростительное, разграбить наш дом, убить вас с мамой. Максимум, чего мы смогли достичь - это возможность не принимать Метку. Проще говоря, мы хотя бы проливаем кровь других людей не своими руками, а опосредованно, через настоящих Пожирателей с настоящей Меткой. Мы даем им деньги, оружие - все, что они только захотят и что им будет нужно для уничтожения других, но на самом деле мы ничем не лучше их.
Что сделано - то сделано, а что сказано - то не забудется.
Ну, точнее, забудется, но применять к родной сестре Обливиэйт Паркинсону ой как не хотелось. Это перечеркивало все те обещания говорить правду и только правду, которые он ей когда-то давал. Именно обещаниями, данными ей, этому ребенку, еще даже не поступившему в Хогвартс, Алойз безумно дорожил и не хотел их нарушать.
Отредактировано Alistair Porter (2017-02-28 21:55:43)
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/M0Naw.png[/AVA]
Пэнси всегда нравилось, как Алойз с ней разговаривал. Эта огромная разница в одиннадцать лет совсем не чувствовалась. Брат не сюсюкался с Пэнс, как это делали многие знакомые родителей, не играл роль злого старшего брата, у которого отняли часть родительской любви и отдали ее сестре. Можно было сказать, отношения Пэнси и Алойза были образцовыми. Особенно, по мнению Паркинсон-младшей. Что думал Ал по этому поводу - тайна, покрытая мраком. Алойз редко в присутствии Пэнс выражал свое мнение по поводу чего-либо (исключение составлял только подбор наряда, тут уж мастер отрывался по полной, изображая из себя законодателя моды), но маленькая девочка не отличалась особой проницательностью, поэтому то, что творилось а самом деле в душе у ее старшего брата, ей было невдомек.
- Ну, эти пожалуй тоже ничего, - кивнула девочка на предложенную ей пару обуви. - Будет, если что, удобно сбегать от надоедливых маминых подружек и наших бесконечных тётушек, имена которых я до сих пор до конца не запомнила, - она улыбается. Удобная и красивая обувь - это хорошо. Жаль, конечно, что в них она снова будет выглядеть как гном среди статных представительниц аристократических семей, ну да что поделать. Во всяком положении нужно искать свои преимущества.
Брат говорил тихо-тихо, проглатывая некоторые словах, так, что Пэнси не могла их точно различить. Пришлось замереть и прислушиваться, перестать копошиться и стараться дышать как можно медленнее. Голос Алойза в этой пустой гардеробной комнате даже в полной тишине был едва слышен. Шорохи юбок детского платьица казались запредельно громкими, и девочке стоило немало усилий, чтобы перестать переминаться с ноги на ногу.
Он наконец заговорил. Да, опять загадками и недомолвками, но зато теперь это было похоже на какое-никакое откровение. Позже Пэнси будет считать этот момент сакральным и в каком-то смысле переломным. Но сейчас ее переполняла по-детски наивная радость открытия.
Сначала ей хотелось захлопать в ладоши в честь новой победы над столь скрытным в последнее время братом, но когда смысл слов Ала дошел до маленькой девочки, она будто проглотила язык.
Пожиратели смерти... Она была уверена, что это россказни взрослых, что в наше время это уже не более, чем кучка старых аристократишек, ратующих на старые-добрые деньки, когда чистокровные доминировали над всеми остальными магами. Честно говоря, иногда Пэнси вообще начинала сомневаться в их существовании. В мире существует много разных сказок про тайные общества, так почему бы Пожирателям смерти не стать одной из них спустя почти десять лет после падения Лорда?
Но Алойз был запредельно серьезен.
О связях своей семьи с Пожирателями Паркинсон-младшая слышала впервые. Отец имел много деловых знакомств с влиятельными мира сего, но чтобы осторожный Лукас пошел на столько опасную авантюру, привлекая туда еще и единственного своего наследника - было просто уму непостижимо. Особенно уму маленькой девочки из богатой семьи, которая привыкла смотреть на мир через розовые стекла очков с позолоченной оправой.
- Ал, но как? Как так получилось, - Пэнси чувствовала, как пересохло ее горло. Говорить было сложно, но молчать - сложнее. - Ал, почему отец позволил такому произойти? Почему позволил втянуть себя в это все? И почему потащил следом за собой тебя? Почему ты должен жить с этим?
Неужели, ей тоже придется жить так же, как и Алойзу? С постоянной тяжестью на плечах, не имея права голоса? Неужели такой жизни желает им отец?
Отредактировано Pansy Parkinson (2017-03-05 01:28:57)
[NIC]Alois Parkinson[/NIC][AVA]http://sd.uploads.ru/t9hAM.jpg[/AVA]
Под конец этой довольно длинной исповеди собственный голос казался Алойзу чужим и как будто звучащим откуда-то издалека. Он сам до конца не мог поверить в то, что наконец-то смог высказаться хоть кому-то.
Паркинсон-младший несколько лет жил, будучи не в состоянии кому бы то ни было рассказать о том, что так его тяготило - еще с конца шестого курса он был один на один со своими тараканами. А кому он мог что-либо поведать? Друзей у него не было - ни в школе, ни вне нее. Любимой девушки, которой он бы безоговорочно доверял и от которой мог бы рассчитывать на поддержку и утешение - тоже. Не Лукасу же с Элоизой о наболевшем говорить.
С каждым годом становилось все тяжелее. Тяжелее делать вид, что все хорошо, что он со всем согласен, что он готов играть по навязанным ему правилам. Играть до самого конца.
Безусловно, ему стало легче, когда он впервые за эти годы смог высказаться. И неважно, что это происходило тихим-тихим шепотом в гардеробной.
Алойз внимательно следил за реакцией своей сестры. И, безусловно, он не мог не заметить, что она была шокирована и испугана.
-Послушай меня еще немного, Пэнс, и постарайся не пугаться очень уж сильно. Будет тяжело, и, возможно, сейчас ты не сможешь полностью понять все то, о чем я хочу тебе рассказать, но через несколько лет ты обязательно это поймешь. - Ал обнял сестру и сам на мгновение задумался, подбирая слова.
Как объяснить маленькой девочке, что ее отцу абсолютно все равно, с кем сотрудничать? Лукасу ведь было абсолютно наплевать, что из-за его действий страдает множество невинных людей - лишь бы был полон его собственный сейф в Гринготтсе и авторитет его семьи оставался столь же непоколебимым, как и раньше.
-Пожиратели Смерти - это не пугалка, которую рассказывают непослушным детям, чтобы они хорошо себя вели. Они вполне реальны и то зло, которые они творят, тоже более чем настоящее. Но нашему отцу все равно, что они калечат и убивают других. Для него намного важнее то, что они сильные и влиятельные. Он считает, что Министерство не сможет им противостоять, а потому ему выгоднее быть заодно. Тогда Пожиратели не просто не тронут нашу семью, но и помогут ей. Заплатят нам и помогут стать сильнее. И то, что он втянул во все это меня, может означать лишь одно - он действительно не может и мысли допустить о том, что Темный Лорд в этой битве проиграет. Он считает Пожирателей чертовски перспективными партнерами, поэтому не скупится на лесть и все прочее, чтобы показать им свою лояльность. И его не волнует, как я к этому отношусь, меня никто и никогда не спрашивал об этом. Он действует примерно как умелый гроссмейстер, а я для него - просто фигура, хоть и весьма ценная, куда дороже простой пешки. Если уж он решил использовать ценную фигуру, то его намерения более чем серьезны.
Тем не менее, вряд ли отец станет заставлять сестру заниматься тем же. Хотя бы потому что сочтет, что она для этого не подготовлена. Его самого Лукас изначально воспитывал в строгости и учил всему, чему нужно, а у Пэнс и характер другой, и навыков нужных нет - ее больше баловали и меньше времени уделяли ее обучению, готовясь просто выгодно выдать ее замуж. По крайней мере, Алойзу очень хотелось верить, что так оно и будет, а если все же худшее случится - что у Пэнси окажется достаточно сил и смелости, чтобы это выдержать.
Но по сути он сбегал, оставляя сестру на произвол судьбы, причем оставляя в абсолютном одиночестве. Решение сбежать из дома, которое он пытался претворить в жизнь еще давно, по-разному влияло на судьбы членов его семьи. Это было неслыханной дерзостью по отношению к его отцу, рывком к свободе для него самого, неблагодарностью к Элоизе... и малодушием по отношению к Пэнс.
- Отец, - я почти уверен в этом, - не заставит тебя идти к Пожирателям тоже, не переживай. Я взрослый и обучен как надо, а ты, как считает отец, слишком маленькая и глупенькая, чтобы беседовать с Темным Лордом, - Алойз постарался пошутить и успокоить сестру хоть немного.
Тут он услышал за дверью какие-то звуки. Кажется, кто-то спускался с главной лестницы. Видимо, мать, потому что очень уж это было похоже на неспешное цоканье каблуков. Дальше говорить становилось опасно, потому что буквально через минуту она подойдет на расстояние, достаточное, чтобы подслушать.
-Кажется, за нами идут, так что пора заканчивать наш разговор. Пошли, Пэнс, нам уже пора. Давай не будем заставлять матушку лишний раз нервничать.
Отредактировано Alistair Porter (2017-03-05 14:16:01)
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/M0Naw.png[/AVA]
Она смотрела брату в глаза, не отрываясь. Впитывала каждое его слово, словно губка, боясь упустить что-то неимоверно важное, такое необходимое для дальнейшей жизни, которая пару мгновений просто-таки перевернулась с ног на голову. Но слова Ала - не более, чем размытое предупреждение, для нее, еще совсем маленькой девочки, которая еще не понимала всей той опасности, которая их ожидала.
- Ал, почему ты так говоришь? - чуть ли не всхлипывает Пэнси и зарывается носом в одежду брата, пряча прослезившиеся глаза. Она была уверена, что привычку плакать по пустякам она уже давно победила. Но пустяком ли было все происходящее? - Когда ты так говоришь, я волнуюсь, кажется, еще сильнее, чем надо...
Паркинсон любила свою семью. Любила свою фамилию, занесенную в список священных двадцати восьми, любила то, что ей никто ни в чем никогда не отказывал. Гордилась авторитетом отца, репутацией матери. Но какой ценой это все было достигнуто? Об этом десятилетняя Пэнси еще пока что не задумывалась. И не будет задумываться еще достаточно долго, не подозревая, что за все в этом мире нужно платить. И платить причем, возможно, именно ей.
- Но ведь... отец, наверняка, знает, что делает, - всхлип. Короткий, тихий, едва заметный. Девочка уже большая, да и на прием матушке нельзя будет явиться заплаканной. - Он бы не стал так рисковать... нами.
А может, и стал бы. Судя по тому, что говорил Ал. Что же он еще такого знает о Лукасе, чего не знает она?
- Я не маленькая и не глупенькая! - маленький каблучок звонко ударяется о мраморный пол, разнося громкий стук по гардеробной. - Не говори, как эти ужасные взрослые! Терпеть такое не могу, - девочка вздыхает и, кажется, совсем на мгновение выглядит действительно взрослее, чем есть на самом деле.
Мысль появляется, но через секунду улетает куда-то далеко, не давая хозяйке ее как следует обдумать. У меня еще будет время, - думает она.
- А матушка причастна ко всему этому? - Элоизу было сложно представить в роли пособницы Волдеморта, но кто знает? Пэнси стало казаться, что все вокруг, подобно отцу, скрывают нечто этакое.
Хотя, нет, - про себя качает головой Пэнси. - Пожиратели Смерти ходят в черном, матушка же без ума от розового.
Она готова была задать еще кучу вопросов, но Ал остановил ее, поднеся палец к губам. Кто-то к ним приближался. Оно и понятно - время приема уже подошло.
Что ж, ничего не поделаешь.
Всю вечеринку Пэнси выдавливала из себя лучшую из своих детских ангельских улыбок, стараясь скрыть за этим все нагрянувшие волнения. Взрослым не было никакого дела, что творится на душе у маленькой девочки. Она практически все время просидела за столиком со сладостями, наблюдая исподтишка за старшими.
Брат выглядел, как ни в чем не бывало. Будто и не было того разговора в гардеробной. Наверное, - думала Паркинсон-младшая, - он уже привык.
Однако она была уверена, что у них еще будет возможность поговорить, обсудить план действий, успокоить друг друга. Как наивно с ее стороны.
Откуда ей было знать, что времени не осталось?
Откуда ей было знать, что совсем скоро Ал исчезнет из ее жизни?
квест окончен.
Отредактировано Pansy Parkinson (2017-03-05 01:29:17)
Вы здесь » Hogwarts|Parallel Worlds » Маховик времени » С полуслова [05.08.1990]
